Как я "насосала" на машину
Он был идеальной мишенью. Не олигарх, не наследник, а тот, кто всего добился сам и потому был уязвим. Андрей, успешный IT-специалист. Хорошая зарплата, своя квартира, но не избалован женским вниманием. Работал много, жил скучно. В его мире всё было по нулям и единицам, по прайс-листам и логике. Он не понимал языка намеков и томных взглядов.
Мы встретились в кофейне возле его офиса. Я заметила его раньше — деловой, немного уставший, с дорогими часами, но в мятом пиджаке. Человек, который зарабатывает, но не умеет тратить на себя. Идеально.
Я «случайно» заняла его любимый столик у розетки. Когда он растерянно замер с подносом в руках, я сделала самое невинное удивленное лицо. «О, простите! Я уже заканчиваю. Вы можете присесть, если хотите».
После той кофейни я дала ему свой номер, но не стала соглашаться на свидание сразу. Заставила его немного потомиться, написать пару раз первым. Когда мы наконец встретились, я была воплощением легкости и восхищения. Слушала его рассказы о работе с широко раскрытыми глазами, как будто он был главным архитектором вселенной, а не кодером на Java. Я смеялась его шуткам, даже самым плоским. Я была тем идеальным зеркалом, в котором он видел себя умным, интересным, значительным.
Через пару недель я «случайно» обмолвилась, что у меня сломался ноутбук, и я не могу закончить важный «творческий проект» (которого, конечно, не существовало). Он тут же предложил помочь. Так я оказалась у него дома.
* * *
Мы встречались пару месяцев. Он был не против потратиться на ужин или украшение, но это было как будто для галочки. Мне же нужно было что-то серьезное. Что-то, что нельзя будет просто положить в шкатулку и забыть.
Как-то раз мы проезжали мимо салона с роскошными машинами. Я томно вздохнула и сказала:
— Смотри, какая красота. Мечтаю хотя бы раз прокатиться на такой. Представляешь, какое ощущение?
Он, конечно, отшутился. Но семя было посажено.
Постепенно шутки сошли на нет. Он начал нервничать. Для него, человека статуса, стало ударом, что его девушка «мечтает» о базовой вещи, которую он ей дать не может. Это било по его самолюбию.
* * *
Как-то вечером, когда он вез меня на своем старом, пахнущем сигарами и чужим парфюмом седане, я томно провела пальцем по контуру его уха и шепнула почти в слух, чтобы он чувствовал тепло моего дыхания:
«Знаешь, о чем я сейчас думаю?.. О том, как бы хотелось почувствовать запах новой кожи салона… смешанный с твоим одеколоном. И чтобы никто не видел нас в тонированных стеклах…»
Я чувствовала, как он напрягся. Мой палец медленно спустился с его уха на шею, к воротнику рубашки.
«Представляешь, как греет кожу солнце через панорамную крышу?.. Или как ветер путает мои волосы, а твоя рука лежит у меня на колене… а под нами — рычание мотора вместо слов».
Я видела, как он сглотнул. Идея поселилась в нем глубоко. Это была уже не просьба о машине. Это было обещание. Обещание той версии нас, которая была страстнее, таинственнее, свободнее.
Через пару недель мы уже стояли в салоне. Пока он подписывал бумаги, я села в кресло пассажира, откинулась назад и закрыла глаза. Новый салон пах как обещание. Я расстегнула верхнюю пуговицу пальто, чтобы шею ласкал прохладный шелк блузки.
Он сел за руль, взволнованный, как мальчишка. — Ну что, поехали? — его голос дрожал.
Я медленно положила свою руку ему на бедро, чувствуя мышечное напряжение под тканью брюк. — Не спеши, — прошептала я. — Давай сначала просто посидим. Послушаем тишину. Она теперь наша.
Моя рука оставалась на его бедре, неподвижная, но говорящая обо всем. Он купил не машину. Он купил исполнение своего желания. И я была готова его выполнить.
Ещё статьи про :